... и трахнем Юпитера
Недавно вспомнил, как стоял перед Мариной, злой и со слезами на глазах, и передразнивал всё своё окружение. Прям как в "Складе": «Познакомьтесь, это моя смена...»
У меня было: «Познакомьтесь, это моё окружение...»
Говорил всё и обо всех, при чем самое обидное. Передразнивая жесты и повадки, мимику и голос. И получал от этого какой-то кайф, какой получают от мести, и одновременно еле сдерживался, чтобы не упасть и не забиться в истерике отчаяния.
Вообще, всё началось именно с этого отрывка. Именно его и рассказала мне Марина, сразу заинтересовав. Ну а потом пошло-поехало... В моей памяти время после его прочтения всегда было каким-то серым, сумеречным и дождливым. С битым стеклом по обочинам дороги, жёсткими коврами в квартире, сквозняками, битыми лампочками на лестничной площадке, пугающим чёрным зеркалом и первыми сигаретами.
Иногда хочется вырвать себе глаза. Хрен с ней, с душой, пусть болит... Её никто не видит. А вот глаза видят все.
У меня было: «Познакомьтесь, это моё окружение...»
Говорил всё и обо всех, при чем самое обидное. Передразнивая жесты и повадки, мимику и голос. И получал от этого какой-то кайф, какой получают от мести, и одновременно еле сдерживался, чтобы не упасть и не забиться в истерике отчаяния.
Вообще, всё началось именно с этого отрывка. Именно его и рассказала мне Марина, сразу заинтересовав. Ну а потом пошло-поехало... В моей памяти время после его прочтения всегда было каким-то серым, сумеречным и дождливым. С битым стеклом по обочинам дороги, жёсткими коврами в квартире, сквозняками, битыми лампочками на лестничной площадке, пугающим чёрным зеркалом и первыми сигаретами.
Иногда хочется вырвать себе глаза. Хрен с ней, с душой, пусть болит... Её никто не видит. А вот глаза видят все.